Из новейшей истории ломоперерабатывающей отрасли Украины

Девяностые стали для молодого государства периодом проб и ошибок. Советские лекала перестали быть актуальными для экономики, западные — почти так же далеки, как и на заре независимости.

В первой половине нулевых Украина наконец-то поймала свою волну. Экономика пересела со старенького велосипеда на автобус, росли валютные поступления с внешних рынков, пришли иностранные инвесторы.

2001-2005 годы могли бы стать золотыми в новейшей истории Украины. Но все достижения в экономике свели на нет политические дрязги. В итоге вторая президентская каденция Леонида Кучмы запомнилась убийством журналиста Георгия Гонгадзе, первым арестом Юлии Тимошенко, акцией “Украина без Кучмы” и Оранжевой революцией, благодаря которой третьим президентом Украины стал Виктор Ющенко.

По большому счету этот период можно разделить на две неравные части — до и после Кучмы. Насыщенными на события оказались оба.

Об экономике Украины в третью пятилетку красноречивее всего говорит сухая статистика. К 2005 году валовый внутренний продукт достиг 441,5 млрд грн. Причем в 2004 году был зафиксирован рекордный прирост показателя— +12,1%! Поставки товаров за рубеж за пять лет выросли вдвое — с $21 до $44 млрд. Сказалось сочетание факторов: хорошая конъюнктура на мировых рынках и низкие цены на газ — около $30-50 за 1 тыс. кубометров, который тогда закупали не только в России, но и в странах средней Азии.

На предприятиях стало возможно зарабатывать без использования “трехэтажных” бартерных схем. А значит пришло время покупать и развивать активы. После ваучерной приватизации 1990-х началась продажа контрольных пакетов акций набиравшим вес региональным группам. Энергетика, металлургия, химия, трубная и нефтяная промышленность — большая часть “голубых фишек” нашли своих хозяев как раз в те времена. Причем уже тогда в отечественной экономике начал прослеживаться российский след. На энергорынке (правда, под видом словацких инвесторов) появилась группа VS Energy Александра Бабакова и партнеров. Дружба с Суркисами помогла Константину Григоришину скупить акции энергокомпаний, предприятий машиностроения и металлургии. Однако из-за охлаждения отношений с ними Константин Иванович едва не угодил в тюрьму и надолго лишился влияния на часть своей бизнес- империи. Более того, он остался за бортом последней распродажи госсобственности времен Леонида Кучмы.Самой всеядной оказалась группа “Приват”. Сложно представить сектор промышленности где у нее не было своего “свечного заводика” — металлургия, энергетика, химия, финансы, агробизнес. Но настоящим золотым дном для группы Игоря Коломойского и Геннадия Боголюбова стала нефтяная промышленность. К 2003 году “Приват” создал вертикально- интегрированную компанию в составе Надвирнянского и Херсонского НПЗ (позже его обменяли с Игорем Еремеевым на Дрогобычский), огромной сети АЗС и 42% акций “Укрнафты” — крупнейшей нефтедобывающей компании страны. Изюминкой в империи стали нефтяные терминалы в портах юга Украины. “Благодаря этому она смогла отрезать от перевалки конкурентов”, — говорит бывший замдиректора “Лукойл-Украина” Леонид Косянчук. Самая интересная ситуация сложилась в Одессе. “Лукойлу” пришлось договариваться с “Приватом” об экспорте своего мазута и газойля с Одесского НПЗ в Европу.

После 2003-2004 гг. приватизация была заморожена на несколько лет. “Большинство компаний, которые когда-то были приватизированы и сейчас находятся в частных руках, были проданы до середины 2000-х годов, — рассказывает гендиректор инвесткомпании Concorde Capital Игорь Мазепа. — После этого каждый из людей, возглавлявших Фонд госимущества, просто “стриг” деньги от директоров государственных компаний, которых они крышевали. Зачем продавать корову, которая приносит деньги, и которую можно каждый день доить?”.

В начале 2000-х местные компании начали выстраивать корпоративную структуру, проводить аудиты, обращаться к иностранным кредиторам. Одним из первых занялся структурированием своих активов Ринат Ахметов. Игорь Прасолов и Олег Попов, которые к тому возглавляли созданную “Кераметом” инвестиционную компанию “Керамет-Инвест” стояли у истоков создания СКМ. Однако, сконцентрировавшись на амбициозном проекте по созданию крупнейшего холдинга Украины Прасолов (окончательно) не разорвал связи с компанией, которая открыла ему дорогу в большой бизнес, оставаясь соучредителем “Керамет-Инвеста” к началу 2009 года.

Но активный поиск инвестиций и кредитов начался с большим запозданием, особенно в сравнении с российскими бизнес-группами. “Частные компании начали работать с иностранными кредиторами тогда, когда стали готовы к этому. Все ограничения были не в самих предприятиях, а в головах, —рассказывает Роман Шпек, вице-премьер-министр Украины в 1995-1996 годах.—В стране были внешне привлекательные проекты, но реальные показатели деятельности не могли убедить ни один кредитный комитет одобрить эту операцию”.

Начало 2000-х — период подъема в промышленности, возглавили его металлурги. Как раз завершился “эксперимент в ГМК”, который пролоббировали в 1999-м. Компании получили налоговые льготы в обмен на обещания модернизировать заводы. Удалось ли достичь желаемых целей? “В мире считается, что при среднем уровне износа производственных фондов надо, чтобы в модернизацию инвестировалось ежегодно не менее $50 на тонну стали. После экономического эксперимента создавалась возможность направить дополнительные средства на техперевооружение и модернизацию. Некоторые предприятия стали подходить к этой цифре. Больше всех тратили тогдашние собственники Алчевского МК и Днепровского МК им. Дзержинского”, — рассказывает Сергей Грищенко, курировавший ГМК в нескольких правительствах в середине 2000-х.

Но льготы не могли нарастить потребление внутри страны. Куда предприятия продавали продукцию? Традиционное направление экспорта — Европа и Ближний Восток. А с 1999 до 2003-2004 годов одним из основных рынков сбыта стал Китай. Продажи приносили деньги, но был и побочный эффект. “Можно сказать, что из нашего металла была построена значительная часть китайских заводов, которые сегодня заполнили мир своей сталью”, — сетует металлургический эксперт Владимир Пиковский. Темпы роста китайской экономики и металлургии уже тогда шокировали остальной мир. Особенно с учетом того, предприятия в КНР строились на базе новых технологий и оборудования.

До конца президентской каденции Леонида Кучмы завершилась приватизация большинства крупнейших предприятий. Практически все объекты находили своих собственников путем кулуарных договоренностей, но даже здесь есть особые случаи.

Например, Мариупольский МК им. Ильича, контрольный пакет которого формально находился в собственности государства. А производственные активы — в аренде у трудового коллектива. Чтобы закрепить право собственности, его руководитель Владимир Бойко, пользуясь хорошими отношениями с Кучмой, продавил в парламенте закон “Об особенностях приватизации” госпакета акций. Закон, принятый в самом конце 1999 года, касался лишь одного предприятия — ММК им. Ильича. Ни до, ни после в современной истории Украины похожих историй не было. Бойко пытался получить контроль и над сырьевыми активами, прежде всего, над Криворожским железорудным комбинатом. Однако здесь его связей и напора оказалось недостаточно.

В начале двухтысячных “традицию” продолжили. Самые громкие истории — продажа “Криворожстали”, Никопольского завода ферросплавов и ГАК “Укррудпром”. В первом случае приличия были соблюдены — крупнейший украинский комбинат за рекордные по тем временам $800 млн на конкурсе купила компания Виктора Пинчука и Рината Ахметова. Во втором — правильного победителя — группу Виктора Пинчука — помогли определить дополнительные условия. В третьем — не обошлось без еще одного “особого” закона. К покупке горно-обогатительных комбинатов допустили компании, у которых уже были их акции — СКМ Ахметова, “Приват”Коломойского/Боголюбова и “Смарт” Вадима Новинского.

Полномасштабный приход иностранных стратегических инвесторов произошел уже после ухода Кучмы. В 2004-м революция грянула на банковском рынке. Продав банк “Аваль” австрийской Raiffeisen, его акционеры во главе с Федором Шпигом внезапно заработали $1 млрд. Сумма сделки и оценка банка в 3,7 капитала стала шоком для рынка. Но украинцы быстро освоились. В декабре 2005-го 51% акций “Укрсиббанка” французской BNP Paribas за $347 млн (за 3,5 капитала) продали Александр Ярославский и Эрнест Галиев.

Однако реальный бизнес, в частности ожившую металлургию, иностранцы старались обходить стороной. “Я знаю лишь один прецедент, кроме Миттала. Американская US Steel изучала наш рынок. Однако после покупки завода в Словакии, они отказались от этой идеи”, — рассказывает Владимир Пиковский. По его словам, главной причиной слабого интереса западных компаний было плохое техническое состояние предприятий, которое требовало значительных инвестиций.

Более расторопными были крупнейшие российские компании. Николаевский глиноземный завод купил Олег Дерипаска, Запорожский алюминиевый комбинат — Виктор Вексельберг, Ингулецкий ГОК и Макеевский меткомбинат — Вадим Новинский. НЗФ и “Криворожсталь” интересовали всех. Особую активность в отношении криворожского предприятия проявляла “Северсталь”. “Я с Мордашовым встречался у Юлии Тимошенко, которая в то время была премьер-министром. Но здесь у Тимошенко и Лакшми Миттал засветился”, — вспоминает Сергей Грищенко.

В результате британо-индийский миллиардер поставил приватизационный рекорд современной Украины. В 2005 году “Криворожсталь”, которую отобрали у консорциума Пинчука/Ахметова, на повторном приватизационном конкурсе продали ему за $4,2 млрд.

Подъем в отечественном ГМК благоприятно отразился и на смежных отраслях. Начали формироваться специализированные холдинги. Так, группа “Донецксталь” построила вертикаль в сегменте коксующихся углей. Они добывают уголь редкой для Украины марки К, обогащают его, а после, производят кокс на двух современных коксохимических заводах в Макеевке. Готовая продукция и уголь поставляется, как отечественным металлургам, так и иностранным клиентам. “Приват” активно работал в ферросплавной отрасли, став одним из крупнейших мировых игроков с активами в Украине, Австралии и Африке.

Группа “Керамет” построила горизонтально-интегрированную модель в сегменте огнеупоров. В начале 2003 года в ее структуру входили Великоанадольский и Никитовский огнеупорные комбинаты, ЗАО “Белокаменские огнеупоры”. В возобновление работы двух последних, “Керамет” инвестировал более $1 млн. Также был куплен “Никитовский машиностроительный завод “Кераммаш”. Компания смогла предложить комплексные поставки продукции металлургическим, трубным и машиностроительным предприятиям Украины. Был организован экспорт в страны СНГ и Польшу.

Однако проникновение в металлургию современных технологий и более агрессивная работа иностранных производителей привели к росту импорта. Возглавили этот процесс огнеупорщики Китая, где сосредоточена большая часть мировых запасов магнезита — сырья для современных огнеупоров.

“Керамет” не остался в стороне от этого процесса и заключил партнерское соглашение с одним из крупнейших на тот момент китайских производителей — PuyangRefractoriesCo. Совместное предприятие занялось импортом продукции из КНР, а также анонсировало строительство в Украине нового завода по производству современных огнеупоров магнезиального и корундографитового состава. Партнерами нового СП стали крупнейшие металлургические предприятия страны — “Азовсталь”, ММК им.Ильича и др.

При этом развивались и другие направления бизнеса. Среди них особую роль имела заготовка стального лома. Хотя, по упоминаниям менеджеров компании, по показателю “выручка” этот вид деятельности и не занимал первые строчки, однако, по другим показателям, в т.ч. за “оборачиваемостью капитала”, выглядел более привлекательным. Кроме того сыграла “ставка” на техническом развитии заготовительных площадок, сделанная в предыдущие периоды. “Керамет” стал одним из самых технологичных игроков этого сегмента горно- металлургического комплекса. В результате, именно это направление заинтересовало бизнес- партнеров компании, которые в середине 2000-х стали ее ключевыми акционерами. В истории предприятия начался новый виток — специализация на заготовке и переработке стального лома, значительная часть которого перерабатывалась на мощностях металлургических комбинатов корпорации ИСД.

Источник: Укрудпром